- Согласно санитарным правилам, обезболивающие средства не входят в обязательный состав аварийной аптечки.
Взгляд девушки на несколько мгновений сузился. Неверный ответ. Ну совсем неверный. То есть это каким же безответственным сотрудником, чтобы потерять из виду весь остальной персонал станции, а, заслышав визг аварийной сигнализации, даже не свериться с показателями на оборудовании, за поддержанием которых по идее ответственен? Это уже не говоря о том, что о технике безопасности при работе на подобных объектах он вообще навряд ли слышал, учитывая, в каком недвусмысленном положении сейчас находится.
Услышав, как над головой загудели трубы, Алекс скрипнула зубами, стараясь удержаться от желания выразить все, что она думает о данной ситуации в немного нехарактерной для доктора наук форме. Если происходящее раньше и вызвало легкий когнитивный диссонанс, то теперь это ощущение почти достигло своей завершенности. Она почти полностью перестала понимать, какого черта здесь происходит.
«Прекрасно. Замечательно. Просто чудесно…»
Когда зажим на одной из труб и вовсе оторвало, до Флинн дошло, что дело не просто дрянь… Все куда хуже. Истерящего субъекта при таком раскладе ей спасти не удастся (даже если очень захочется). Более того – и себя тоже: либо она просто утонет, либо утонет быстро, если повредит одну из стенок. Расклад очень и очень радужный…
- С таким отношением у вас могут возникнуть проблемы в дальнейшем сотрудничестве с корпорацией, - с легким нажимом ответила она, желая, чтобы субъект осознал свою безответственность, затем развернулась, чтобы его покинуть. Возможно, ей удастся герметично закрыться в центре управления. Тем самым, она выиграет время, чтобы найти хоть какую-то зацепку. Если же дела обстоят именно так, как она думает, то выбрать путь более легкой кончины.

- Пра... Что? Каким, бл'ядь, правила-а-а-а... Стой!.. Нет, нет, нет!
Его последующие крики и призывы на помощь заглушил гул труб, прокатившийся по коридорам Аква-кольца новой волной.  
Повернув назад  и направившись к центру управления станции, Алекс Флинн увидела, как ей навстречу несётся поток воды, затопивший тоннель практически по колено. Ситуация для девушки стремительно ухудшалась, а единственный встреченный ею человек, который мог располагать информацией важной для выживания, был оставлен умирать без малейшей надежды на спасение. Передвигаться в холодной, постепенно пребывающей воде становилось труднее. Основной бурный поток хлестал из завала, другими источниками протечек оказались полопавшиеся соединения труб.  Комплекс неизбежно наполнялся водой.
У входа в центр управления, располагавшим высоким порогом и овальной герметичной дверью с круглым иллюминатором, Алекс видит, как пришли в движение заслонки, перекрывающие коридор Аква-кольца по направлению справа и слева от заваленного выхода. В самом же центре управления воды оказалось куда меньше (за счёт высокого порога), и это место можно счесть безопасным от затоплением, или принять за могилу.
Ну а пока всё тихо, осмотримся здесь ещё раз: два пульта управления операторов с заблокированными компьютерами, общий щит управления, на сенсорном экране которого помимо ранее мигавшей красным кнопки TNXX замигали и другие - NS, EXX, AS, TR; шкаф с папками технических описаний и рабочих программ; в полу обнаруживается люк; в соседнем помещении лаборатории среди научного оборудования ихтиологов в специальном шкафу имеется два комплекта водолазных костюма и три акваланга, один из них не заряжен.

Судя по поведению мужчины, даже и такой ее маневр не дал эффекта, а, значит, он был и вовсе бесполезен. Наверное, он находился в таком глубоком состоянии шока, что толком выходить его не представлялось возможным. Ему, видимо, просто не повезло. Будь попавшийся ему человек комплекцией покрупнее, с его перемещением не возникло бы трудностей. А теперь… еще и по воде… не было никаких шансов.
Таблетированные анальгетики… Флинн тихо усмехнулась, ускоряя шаги, чтобы вконец не промерзнуть. Вышли бы тем же путем, что и зашли. И у него, скорее всего, начались бы спазмы. Хорошо, если бы помогли инъекционные, а так он вопил бы без устали. Но что уже думать. Все равно захлебнется раньше. Можно было, конечно, добить его или оглушить, чтобы не мучился. Ну так у нее и так-то рука не подымится. Слишком бесполезная она, оказывается, в нехарактерных аварийных ситуациях.
Стремительно поднимающаяся вода под ногами вызывала ощущение успокоения. Теперь за ней хотя бы никто не гонится. И то хорошо. Никто не испытывает к ней безответной ненависти, желая убить. Пускай лучше оно случится как-то само собою, нежели от чьей-то руки. Умирать с ощущением того, что ты кому-то несопоставимо отвратителен крайне неприятно.
Очутившись в центре управления, девушка поспешила как можно тщательней закрыть и зафиксировать за собой дверь, герметизируя помещение, чтобы вода перестала сочиться, а после перешла ко вторичному обследованию комнат. Обратила внимание на оформление двери, ведущей в лабораторию, и, не обнаружив на ней никаких особых обозначений, пришла к выводу, что с инфекционными агентами здесь не работали, а, значит, никаких дополнительных средств защиты не предполагалось. И это хорошо. Затем она испытала легкое разочарование, не найдя в оной никакого особенного оборудования, привычного для большинства исследовательских центров корпорации. Зато там что-то делало водолазное снаряжение. В связи с чем оно было позабыто именно там, для Алекс оставалось загадкой, она просто рассудила, что поблизости возможно нахождение помещения, в котором исследователи переходили, так сказать, в водную среду. Просто потому, что весьма накладно всякий раз таскать туда снаряжение.
Перейдя обратно к рабочим местам центра управления, сотрудница обнаружила шкаф с документацией и весьма этому удивилась. Что ж, возможно, ее фотографическая память дала сбой на фоне испытываемого стресса. С кем не бывает… Да, по сути, ни с кем. Из всех ее знакомых навряд ли кто мог похвастаться тем, что оказался на подводной станции под угрозой затопления. И при этом еще приперся туда по собственной же глупости… Отметив для себя, что центральная панель на сей раз расточается по поводу дополнительных угроз, девушка решила оставить эту проблему на дальнейшее рассмотрение. Ибо замерзнуть она определенно может и до этого, несмотря на высокие показатели адаптивности.
Кто бы ни был планировщиком Аква-кольца, человеком он был очень странным… К слову, обнаружив в середине комнаты люк, Флинн первоначально глубоко задумалась, потому как шестеренки в голове явно не сходились. А затем принялась поспешно открывать вентиль… Что-то явно было не так в этой беспорядочной расстановке, но хорошо было одно – если под люком вода, то она попросту не сможет его открыть, а если нет – то уйдет вода, скопившаяся здесь. И тогда станет посвободнее.

Открыв люк (куда, собственно, и начала стекать накопившаяся в помещении вода), Алекс обнаруживает уходящий на несколько метров вниз тоннель с лестницей; он ведёт к узкому техническому коридору с проложенными вдоль стен и под решётчатыми полами трубами. Оттуда веет теплом и влажностью, однако в красном свете аварийного освещения видно, что вода там не скапливается. Слышны механические звуки работающих насосов и прочих агрегатов.

Небольшой эксперимент с люком снова показал, что что-то тут не так с противоаварийной системой. Если отсос воды происходил именно на том нижнем уровне, то куда девалась остальная вода, которая сейчас заполняла коридоры станции? Даже при открытых дверях все скопления жидкости не могли туда проникнуть в силу конструкторских изощрений. К тому же рискованно было производить слив лишних водных масс через помещение с таким количеством электроприборов. Значит, пожалуй, существовала какая-то еще система осушения. Ну и, как видно, герметизации.
Недолго думая, Флинн проследовала к шкафу с документацией и выудила несколько папок, содержимое которых, по ее мнению, могли помочь в сложившейся ситуации. Проследовать вниз и намокнуть полностью в процессе являлось сомнительным преимуществом, а потому, пока идет спуск воды, у нее есть немного времени во всем разобраться.
Помнится, не так давно… около пары лет назад ей довелось беседовать с одним из представителей корпорационного отдела инженерных систем о герметических помещениях. Тот мужчина тогда с гордостью утверждал, что если наполнить такую комнату водой до краев, то за сутки она не потеряет ни капли – и так же наоборот, ни капли в нее не проникнет.
«Итак, у меня есть сутки», - с явной печалью выдохнула Алекс, присаживаясь на стул перед мониторами и стараясь разместить ноги над водой.
Тогда зачем при наличии столь надежных конструкций размещать на подводной станции столь хрупкие элементы? Насколько помнилось девушке, в новом туннеле так же располагалось несколько подобных труб. И это было нормально. Любые проходы между лабораториями на любой базе снабжались такими вот пучками технических систем, маячавщих под потолком. Кто ж знал, что от них тоже можно было ждать неприятностей?
«Ну или нет. Но минут 5 ориентировочно уж точно найдется», - мрачно заключила она, листая первую папку.

Потратив некоторое количество времени, исследователь смогла найти информацию, применение которой поможет ей выбраться со станции живой. Из материалов она установила, что в  центре управления через компьютер оператора она сможет посмотреть техническое состояние станции, а именно, в ситуации её затопления, определить какие сектора не были повреждены и проход по каким безопасен. Для этого ей необходимо активировать учётную запись гостя на любом из двух компьютеров операторов. Там же Алекс узнаёт о том, что сеть технических тоннелей соединяет центр управления «Аква-кольца» со шлюзом для выхода под воду (с использованием подводного снаряжения);  из этого шлюза так же можно выбраться к центру «Аква-кольца».
Схема «Аква-кольца».
В отчёте к смехе показано, что сектора 2 и 3 полностью затоплены. Сектор 4 повреждён и скоро будет затоплен. Сектор 1, коридоры 5 и 6 в норме. В техническом тоннеле произошло повреждение трубопровода - идёт выброс пара. Из коридора 6 - выход к оранжерее. Из коридора сектора 1 выход к насосной станции к оранжерее.
Алекс принимает решение воспользоваться техническим коридором. Спустившись в тесный и жаркий тоннель, Флинн продвинулась к развилке. Путь прямо, который, согласно карте, вёл к шлюзу, был заблокирован для неё. Из трубы у правой стены  мощной струёй выбрасывался обжигающе горячий пар. Проходы влево и вправо оказались очень узкими, по ним придётся передвигаться боком.

Побродив техническим коридорам, Алекс порядком отогрелось. От пара, бьющего в проходе, начинало становиться душно, как если бы кто-то решил открыть промышленный автоклав до необходимого срока. Благоразумно рассудив, что ей хватит и одного внимательного осмотра помещения до того момента, как теплота начнет становиться чрезмерной, девушка самым внимательным образом обследовала все ответвления нижних коридоров, но необходимого вентиля, которым можно было перекрыть поврежденную трубу так и не обнаружила. Это тоже было странным, однако с определенного момента странности начинали становиться обыденными. Возникало единственное желание – выбраться отсюда с единственной целью отыскать того, кто это спроектировал. И очень серьезно с ним побеседовать.
Логичным решением было бы разместить вентиль здесь (по крайней мере, хотя бы один из них), в подсобном помещении, но, видимо, одной логики было недостаточно. Поэтому Флинн рассудила, что следует подняться обратно, попутно поискав его по ходу движения трубы. Ежели средств перекрытия все-таки не обнаружиться, то вернуться в лабораторию с целью рассмотреть имеющиеся в наличии лабораторные журналы, ибо в водную среду, по всей видимости, все равно придется переходить. Единственно печально будет, если придется тащить с собой обмундирование достаточно далеко.

Разобраться что к чему в техническом тоннеле на практике оказалось непросто, ведь помимо чрезмерно влажного воздуха и красного, такого же удушливого света, глаза разбегались от обилия проходящих по системе труб: одни, извиваясь, ползли под потолком и уходили подпол, другие  тянулись по полу и резко уходили в стену или вверх, преграждая путь. Вокруг всё шипело и низко гудело.
Когда показалось, что нет ни одного доступного способа перекрыть пар, Алекс по счастливой случайности заметила, как одна из красных труб, такой же по цвету, из которой струится пар, проходит под решётчатым полом, и расходится в оба ответвления. Внимательно проследив за ней, исследователь обнаружила всё под тем же решётчатым полом в конце одного из ответвлений, три вентиля, каждый на отдельной трубе, не имеющих окраски.  Слева направо на каждой трубе была надпись, соответственно: TR-1 (открыт), AS-1 (открыт), NS-1 (закрыт). Аналогичная картина ожидала Алекс и в другом ответвление, за тем исключением, что каждая надпись была с индексом «2», и положение их соответственно: открыт–закрыт–закрыт. Но перед тем, как она это обнаружила, исследователь в конце одного из коридоров стала свидетельницей ужасной картины – на решётчатом полу неподвижно лежало тело, и лицо его в красном цвете казалось багровым, или даже чёрным, а черты были размазаны и непонятны – нельзя было разобрать ни глаз, ни носа, ни рта. Лицо жертвы случайности в сером костюме представляло из себя кровавую кашу. Тут-то из одной трубы вырвалась мощная струя пара и через две-три секунды затихла. Затем снова; и снова; с интервалом в каждую минуту этот порыв повторялся.
В сжатых на груди руках он держал планшет с несколькими листами бумаги. На первом и втором листах от влаги размыло краску, и разобраться в них не виделось возможным, на третьем была распечатана схема «Аква-кольца» и технических тоннелей, на четвёртом оказался перечень из нескольких пунктов.
3.1.9 В  случае потери внешнего питания будет автоматически задействована система аварийного энергоснабжения для питания основных систем центра управления «Аква-кольца». В аварийном режиме работы станции общий экран мониторинга и управления системой жизнеобеспечения становится доступен без дополнительной авторизации оператора (сенсорный экран в ЦУ).
Текст размыт.
4.5... Главный паровой коллектор системы TR для сброса излишек пара в случае отсутствия энергоснабжения должен быть открыт вручную.
...
4.10. При прорыве главного парового коллектора и потере энергоснабжения необходимо вручную перекрыть задвижки TR-системы и организовать азотное охлаждение от систем AS каждого крыла комплекса.
...
Система гидравлики NS
...остальной текст размыт и его не разобрать.

Показать схему:

Став свидетелем не очень-то приятной сцены, Алекс немного помедлила, инстинктивно высчитывая про себя промежутки времени, через которые из трубы вырывается пар. Параллельно с тем проявилось нездоровое любопытство и желание уточнить подлинную причину смерти. С одной стороны, если этот мужчина, подвергшись воздействию болевого шока вследствие удара струи пара, лишился чувств, а после под действием систематически повторяющейся обработки горячим паром погиб, то на месте его головы ткани должны были обвариться и слезть, чего нельзя было наблюдать в данном случае. Впрочем, возможно, что и у самой сотрудницы было недостаточно опыта в работе в области патологической анатомии. Может быть, труп находился здесь незначительное количество времени, и поэтому еще не успели открыться кости черепа. И это вероятно, потому что здесь еще не скопилось порядком пара, и можно было худо-бедно дышать. Скорее всего, он пришел со стороны центра станции, где сейчас наблюдался прорыв трубы с утечкой пара, пока она была в коридоре. В то же время и случился несчастный случай.
Смущал, правда, факт того, что в тех записях, которые девушке удалось умыкнуть, улучив относительно безопасный момент, оговаривалось азотное охлаждение труб. Удовольствие весьма затратное, требующее соответствующего оборудования и в некоторых смыслах не столь эффективное. Настораживала возможность обледенения труб, а так же возможность увеличения их хрупкости, что никак не играло на руку в сложившейся ситуации. Флинн ни в коей степени не обладала инженерной квалификацией, а потому нисколько не представляла себе о расположении труб да пределами осмотренного ею отрезка. По ее мнению, погибший мужчина не в полной мере последовал инструкциям и должен был иметь на это причины. Причем его смерть могла считаться как следствием его действий, так и банальной неудачей. Сотруднице тоже весьма и весьма не хотелось стать следующим лауреатом премии Дарвина. Все же в некоторой степени находиться здесь являлось равнозначным блужданию по минному полю, но возвращение наверх с последующим отчаянным рытьем в материалах могло отнять дополнительное время. Поэтому для начала она решила открыть ближний вентиль системы AS, на всякий случай свободно обмотав кисть шарфом и дождавшись момента, когда рядом с вентилями перестанет бить пар. Затем Алекс поспешила убраться обратно к перекрестку, где проход расширялся, и двигаться было свободней. В дополнение можно было пронаблюдать, что станет с потоком пара.

Алекс Флинн получает атрибут «Осторожная» (достоинство): персонажу оставляется больше предостережений и подсказок о возможных опасных последствиях.


Медленно нарастающий гул в тоннелях и струи пара, вырывающихся то тут то там, стали стихать после того, как Алекс открыла задвижку в западном секторе для подачи газообразного азота для охлаждения агрегатов станции, но это не решило её главной проблемы – проход дальше по-прежнему был отрезан, пар так и валил. Тем не менее, исследователь выиграла себе время, о чём, быть может, и не догадывалась. Возможно, требуется задействовать другой вентиль.

Пар из центральной сводной трубы никуда не исчез. Похоже, даже не потерял в интенсивности тока, что, по сути, было странным. Ведь если пар единственно подается от тех двух ответвлений, то по идее он уже должен был охладиться. Либо же прошло еще недостаточно времени. Так это или иначе, проверять желания не возникало. Тот факт, что ранее трубы пробил пар, вызывал явные опасения. Учитывая так же и другой факт, что она пока что осталась жива, давление, с которым он подавался, больше носило таких критических значений. Однако неизвестно, что могло произойти впоследствии, ибо изначальная причина, из-за которой станция вдруг решила развалиться, была пока не ясна. Впрочем, Алекс привычно терзали кое-какие сомнения на этот счет.
Азот – это, конечно, штука весьма веселая. Особенно когда он сжиженный. Но у него есть одна неприятная черта – быстро испаряться. С одной стороны во вдыхаемом воздухе его водится порядком, и мисс Флинн с ним весьма спокойно контактировала до сего момента… С другой же… в трубах еще оставались отверстия, через которые он преспокойно улетучивался и потихоньку смещал соотношения самого себя с другими газами в воздухе, что вместе с водяным паром могло привести к печальным последствиям.
Хочешь дышать и дальше – изволь бегать быстрее. В дилемме из последующих экспериментов с вентилями методом научного тыка и сверки с показателями систем жизнеобеспечения в ЦУ сотрудница выбрала первое. И снова направилась в левое крыло, чтобы провернуть вентиль TR2 (вместе с прежним «защитным» шарфиком, разумеется). Если все будет хорошо, можно будет впоследствии заняться и вторым, а после судить по наличию обледенения труб и иным признакам, дабы решить наверняка.
«Эх, был бы у меня скотч… - помыслила девушка, пытаясь ухмыльнуться. – Любую проблему можно решить скотчем. Ну а если нет… значит, просто его недостаточно».

Алекс с трудом перекрыла вентиль трубопровода с паром; вместе с тем шипение в месте разрыва трубы стало значительно тише, а потом и вовсе умолкло. Проверив результат своих действий, девушка удостоверилась в том, что её действия оказались успешными. Было, впрочем, одно «но». Периодически, с неравномерным интервалом времени в проходе из трубы вырывались тонкие струи пара, способные причинить травму. Время играло против Алекс, и здесь ей предстоит выбрать: потратить ускользающие от неё драгоценные секунды и перекрыть второй вентиль или попытать удачу и проскочить в промежутке между порывом пара.

В случае второго варианта кинуть дайс 2d10, удача 5 и дождаться ответа ГМ.

Да, возможно, у него были причины. Паника или же минутная рассеянность – не все ли теперь равно, когда он мертв?
Повернув вентиль TR1 и просмаковав в тишине пару мгновений победного триумфа, Алекс поспешила дальше по теперь уже безопасному коридору. Впрочем, все это было относительно. Она уж определенно не могла знать, сколько еще по времени ей отмеряно этого спокойствия. Воспоминания нескольких последних минут проведенных в этом месте подстегивали ее безостановочно двигаться вперед. Станция казалась хрупкой, словно построенной из дешевого стекла: одна мелкая царапинка, одно легкое приложенное в нужное место усилие… и все схлопнется за несколько секунд. Даже охнуть не успеешь.
Вот она, ее хваленая паранойя, во всей красе. Но где бы сейчас она находилась без этого мелкого недостатка? Существовала бы она еще в принципе? По-хорошему, конечно, стоило бы вернуться, взять бы хотя бы аптечку. Учитывая ту прыть и изощренность, с какой местный народ ухитрялся себя ранить, эта вещичка могла пригодиться еще и не раз, не говоря и о других некоторых мелочах, которых она за спешкой недосмотрела и не взвесила. Но время – штука коварная, может кончиться весьма неприятным и неожиданным образом. Все же прихваченное барахло на том свете никакой роли уже не сыграет…
Оказавшись у развилки, сотрудница тут же огляделась по сторонам в поисках потенциальных опасностей, тех, кому не посчастливилось оказаться рядом с ними, и чего-нибудь полезного, затем с интересом воззрилась гермодверь. Подводная станция изобиловала всякими автоматическими задвижками и перекрытиями, которые почему-то не всегда работали вовремя. Возможно, что и эта имела аналогичные функции.

Красный свет аварийного освещения, в который был погружен технический коридор, превращал стекающие по влажным стенам струи и падающие с потолка капли воды в нечто, похожее на кровь. От этого, казалось, проход стал уже, а дышать в нём с каждым шагом трудней. Впереди кровавого тоннеля – приоткрытая гермодверь; за ней белое свечение, обещающее безопасную зону.
Пройдя дальше, Алекс окажется в помещении со шлюзом для выхода в воды озера. Здесь же имеются два герметичных, тяжёлых скафандра, помещённые в застеклённые шкафы на специальные подставки. Шкафы оснащены системой, помогающей человеку одеть костюм без посторонней помощи. Дисплей шлюза указывает на готовность к выходу. Третий выход – лестница наверх – как ранее узнала Алекс, вел отсюда к центру «Аква-кольца», который, как и несколько коридоров от него, оставался не затопленным.

Нормальное ровное освещение успокаивало. Впрочем, Алекс не нужно было лишний раз напоминать, насколько зыбко может быть это ощущение безопасности в сложившихся обстоятельствах. Прекрасно понимая, что охлаждение труб жидких азотом есть лишь мера временная и никоим образом не устраняет изначальную поломку, а так же имеется риск затопления с более высокого уровня, сотрудница закрыла гермодверь, плотно прикрутив вентиль. Насколько ей было известно, живых людей в пройденных ею коридорах не осталось, а потому лишняя предосторожность не помешает.
Изучив помещение и не обнаружив в нем для себя на тот момент ничего полезного, девушка попутно выждала, пока сердечные ритмы вернутся к норме. До полного успокоения было еще далековато – но в том наличествовали и свои плюсы. Полное и исключительно спокойствие можно наблюдать разве что в морге. Поэтому, не желая далее тратить столь ценное время, фактически предоставленное ей взаймы за счет этих жизней, она поспешила наверх.
А наверху было красиво. Панорамное окно в большую часть округлой стены, что мог охватить взгляд, отражало бедное природное разнообразие южноокеанического дна. Словом, то, с чем ей пришлось бы столкнуться чуть поближе, реши она по той или иной причине выйти в открытое плавание буквально минут 5 назад уровнем ниже: ледяная даже на вид вода, песок, камни и серые ошметки водорослей, рискнувших вырасти при столь плачевных условиях. Комната была округлой и вела к трем коридорам, так же закрытым герметическими дверями. Под окном располагалась широкая панель управления с множеством кнопочек и индикаторов, столь любимая множеством исследователей, а над ним – установлено множество мониторов. После попыток разглядеть за окном хоть что-нибудь любопытное, взгляд само собою примагнитился к панели: хорошо, конечно, когда на работе у вас имеется собственный ПК для различной учетной деятельности, но совсем другое дело, когда его функциональность расширяется до такой вот панельки. Работать становится как минимум интересно. Все же во всяком сотруднике живет отчаянный злой гений. И всякому такому гению не хватает подобного кнопочного рая, желательно изредка мерцающего, подобно елочной гирлянде (ну или лаборанта, которого зовут Игорь, но это уже совсем другая история). Чтобы, знаете ли, хоть душу грело.
Оторвавшись от созерцания приятного, Алекс заинтересовалась мониторами: часть из них фиксировала участки серого океанического дна, которые были отсюда недоступны взору, пустые или с какими-то скучными установками неизвестного назначения, часть была отведена для записи и вывода параметрических данных, часть отображала помещения станции – полузатопленные, откуда ей, видимо, недавно посчастливилось убраться; полностью затопленные, в которые ей посчастливилось не попасть и на которых изображение отсутствовало в виду неисправности камер, и коридоров в состоянии нормы. Вроде как. Учитывая все ранее увиденное, становилось как-то странно осознавать, что такие еще существуют.
По мере осмотра всех этих в целом безжизненных и остановившихся картин, мисс Флинн поняла, что в целом все не так критично. Краем глаза ей удалось заметить, как на одном из мониторов, фиксирующих тленность бытия в открытых водах, промелькнуло нечто весьма внушительное. Скорость и габариты неизвестного объекта скорее заинтересовали ее, нежели привели иные, более мрачные ассоциации. Потому, запомнив номер охватываемой камерой площади, сотрудница попыталась как-либо обнаружить ее расположения, для осуществления дальнейших выводов, что, спустя полминуты упорного анализа, у нее, конечно же… не получилось. Недолгое сражение с панелью управления в попытках обнаружить доступ к архивным данным с камер так же ни к чему не привело, так как допуска этого у нее, что очевидно, не оказалось. Поэтому через некоторое время сотрудница прекратила попытки столь активного дознания. И вот тогда наблюдаемый ею совсем недавно объект вернулся, проплыв уже не на экранах мониторов, а прямо перед смотровым окном.
Рассмотреть отдельные детали не вышло в виду высокой скорости этой особи, можно было наверняка сказать, что это представитель класса хрящевых рыб. Возможно, что и не самый крупный внутри своего вида. Впрочем, как бы то ни было, ему можно было приписать в длину навскидку около 25-30 футов. Роскошный экземляр, достойный коллекции любого из крупнейших зоологических сообществ. На пару секунд сотрудница пожалела, что ее фотографическая память не идеальна, но тогда «роскошный экземпляр» вернулся снова и с весьма конкретными намерениями.
В подобной ситуации самое поганое состоит в том, что совершенно не знаешь, когда бежать. Ну и второе в градации – успеешь ли. Рациональность в мышлении отучила взрослых людей от того, чтобы пугаться всякой тени, а стремление ученого к прекрасному – есть вовсе один из самых провальных моментов. Так вот. Алекс Флинн принадлежала сразу к обоим указанным классам людей. И в ее представлении это существо было великолепно: массивность, покровительственный окрас, удачные обтекаемые формы, идеальное симметричное сложение, которое позволяет сему объекту претендовать на более продвинутые характеристики, чем, скажем, у белой акулы.
К слову всякий сотрудник (который чем-то в душе отчаянный злой гений) когда-нибудь мечтал скрестить верблюда с носорогом. Просто потому, что интересно, что получится. Чтобы характерно и от души посмеяться в конце или похвастаться перед коллегами на конференции (или пьянке, на худой конец), что такое действительно теперь бывает. Только вот всякий сотрудник понимает, что проект такого рода ему никто не оплатит. Но здесь, видимо, оплачивают. Правда сомнительная из всего этого выходит работа мечты, если твой же итоговый результат твоих разработок впадает в гиперактивную фазу и сжирает тебя в конце.
Мысли о прекрасном невольно сбила аналогичная особь (возможно, эта же), с разгона впечатавшаяся мордой в стекло. В подобных ситуациях невольно начинаешь думать о полюбившихся вещах в несколько ином ключе. Зачастую не всегда печатном. Во всяком случае, на сей раз Алекс определенно не могла пожалеть о том, что что-то где-то недосмотрела. На панели зажглось на один тревожный индикатор больше. В такие моменты очень не хватает одной большой красной кнопки, потому что она лучше всего вышеперечисленного. И ее нельзя не нажать… ну потому что большая… красная… Едва прочитав надпись под весело мигающим красным лампочкой и примечая, что акула ушла с явным намерением еще раз эффектно вернуться, мисс Флинн продвинула в слот активационную карту и начала ждать закрытия защитных створок.
Эх, все-таки хорошо, что в тот момент никто не видел ее лица... не нужно коллегам знать, что можно и настолько испугаться. Створки опускались предательски медленно, как и все иное в этом мире, подчиняющееся вселенскому закону подлости. И вымахнувшая на чудовищной инерции акула грузно влетела тушей в стекло. В ответ приложенным усилиям по поверхности последнего скользнула тонкая трещина. И вот тогда Алекс, не жалуясь на отсутствия подробностей, деталей и ракурсов, наверняка заключила, что пора, черт подери, убираться. Не мудрствуя долго, сотрудница открыла гермодверь, ведущую согласно карте в коридор №6. Перед ней предстал проход, аналогичный предыдущим – с прозрачными стенками, но уже обыкновенным освещением и фееричным видом на другие коридоры, подсвечивающиеся аварийным красным, в которых она побывала ранее.
Итак, акула. Возможно, несколько акул. Которые ведут себя очень нехарактерно: и здесь дело не столько исключительном азарте, сколько в потере инстинкта самосохранения. Возможно, всему виной недавние военные действия на острове, которые могли послужить тому, что вольер с этими… замечательными созданиями оказался открытым. Есть так же вероятность того, что изначально станция оказалась повреждена не посредством  их участия, а стала одной из жертв артобстрела. Ну а акул раззадорили скачки электромагнитного поля близ станции и запах крови, отчего они стали действовать с излишним энтузиазмом. Скорее всего, она узнает об этом поконкретней, если сможет пройти, к примеру, этот тоннель. Действия отдельных особей могут оказаться более направленными. Учитывая то, что акулы сами по себе превосходные хищники, нет смысла вести себя тише или прятаться – электромагнитные колебания и низкочастотный слух рано или чуть раньше сыграют свою роль. Другое дело, что ампулы Лоренцини могут и дать сбой на фоне множественных недобитых иллюминаций подводной станции.

Преодолев половину пути по затопленным ледяной водой лабиринту, пройдя через дышащие обжигающим паром тоннели и выйдя, наконец, в сухие помещения, Алекс достигла финишной прямой – ей осталось дойти до подъёмника, там, через лестницу наверх, в конце коридора. Казалось бы, ничего сложного и не предвещающего угрозы. Но в этот злосчастный вечер когда всё пошло вверх дном, даже такой короткий участок пути нельзя было преодолеть без происшествий.
В толще воды за панорамным окном тоннеля мелькнула огромных размеров акула, затем с другой стороны – вторая. Их поведение, как ранее заметила Алекс, было агрессивным. И оно не изменилось. Они кружились рядом с доктор Флинн, бились о стекло, но никак не могли пробиться и достать её. Глухой стук повторялся раз за разом и становился настойчивее.
Что-то ярко сверкнуло наверху, небольшая точка. Постепенно мерцающий неровный шар начал увеличиваться в размерах. Что-то приближалось сверху, что-то, что отпугнуло злобных акул... Яркие огненные всполохи, бурлящая вокруг вода... Падает на тоннель... Это напоминало горящий самолёт, но прежде, чем это удалось разглядеть, последовала яркая вспышка, затем удар. Заскрежетало, загудело. Судорожно замигал свет. Тоннель покрылся множеством толстых трещин, с которых закапала вода. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять – вот-вот лопнет и Аква-кольцо затопит в считанные секунды.
Где-то позади Алекс, в эпицентре удара, выбило большой кусок стекла. Хлынул поток воды. Пробоина начала разрастаться.

Действия акул не соответствовали ни одной из предполагаемых поведенческих линий. С одной стороны они проявляли чересчур повышенную активность в попытках достать добычу, шансы сближения с которой были не так велики, учитывая тот факт, что обыкновенно белые акулы действуют наверняка. Один рывок, мощный удар – и фатальное ранение для жертвы. Минимальные риски при максимальной эффективности от нападения. Низкая энергетическая ценность пойманной добычи при их массе тела, активности и невысокой регулярности охот не позволяет поступать иначе… Здесь же после длительных усилий они позволили удалиться прочь. Алекс, честно говоря, не очень-то хотелось знать почему. Ведь если эти твари позволили себе испугаться, то причина должна была оказаться весьма значительной. Потому без лишних промедлений девушка перешла с быстрого шага на максимально быстрый бег, а затем занялась открытием и после тут же закрытием за собой гермодвери.
Оказавшись в следующем помещении, сотрудница осознала, что даже теперь происходящее ее совершенно не удивляет. Если бы ей на голову пытались уронить космическую станцию или летающую тарелку, эффект вышел бы примерно аналогичным – когда в жизни случается череда всякой невразумляющей ереси, ее, как правило, бывает сложно остановить. Да, возможно, это был самолет. Да, возможно, именно из той эвакуацинной площадки, к которой она теперь направляется. Очевидно же, что не ей одной станет известен этот маршрут, если даже аварийные системы запрограммированы его озвучивать. Однако поворачивать назад уже и некуда, а избирать иные пути следования фактически бесполезно.

По ту сторону заскрежетало и завибрировало. Дверь шлюзового помещения загудела автоматическими запорами, консервируя затопляемую станцию, в которой отныне новые хозяева – взращенные корпорацией кровожадные хищники, рыщущие по коридорам лабораторий в поисках плоти.
Попав в заблокированную комнату, Алекс пришлось выждать некоторое время прежде, чем дверь из шлюза была отперта системой автоконтроля, и девушка оказалась в холле, откуда лежал путь на поверхность. Поднявшись под купол наземной части станции, представляющий собой застекленную футуристическую полусферу и окруженной снаружи густой растительностью, молодой ученой предстояло найти дорогу до эвакуационного тоннеля бункера, куда следовало прибыть согласно установленным протоколам, но задача усложнялась не только опасными наёмными убийцами, высадившимися на остров, но и в банальной дезориентации; у Алекс не было ни малейшего представления о том, в какой части острова она находится и по какой дороге нужно следовать. За всё время своей работы ей ни разу не приходилось бывать на этом объекте, но оказавшись впервые, она могла сразу понять что это то, о чём ей приходилось слышать от коллег – о так называемом Ковчеге, – месте, в котором амбициозные исследователи вознамерились собрать флору и фауну со всего мира, воссоздавая различные зоны со своим климатом.
«Добро пожаловать в Ковчег», – поприветствовал из ниоткуда приятный женский голос. Мягкое освещение сменилось сиянием искусственного дневного света.
Под куполом обсерватории Алекс окунулась в атмосферу спокойствия, где под пение птиц на свежем воздухе в окружении сказочных садов так и тянуло оторваться от земной суеты и предаться свободному полёту фантазии; казалось что здесь находится та самая спасительная вакцина от обыденности трудовых будней. Но язвительная ирония без труда разрушала малейшие мысли об отдыхе и безопасности.

Восстанавливая дыхание, уже привычным быстрым шагом Алекс спустилась с платформы и прошлась вдоль купола, разглядывая зеленые окрестности и вылавливая для себя в комнате и среди открывшихся видов какие-либо ориентиры. Кровь в ушах все еще бойко стучала. Разительная разница между этой и предыдущей станциями больше нервировала, нежели успокаивала. Сотрудница прекрасно помнила, из чего брала свои корни история проектов корпорации, в которых она имела честь (или же в данных обстоятельствах – глупость) поучаствовать. И оттого желание спуститься в какой-нибудь отдельный отсек, представляющий одну из зон, само собою таяло.
Миловидный дамский голос не придал облегчения. Хоть и почти у всего оборудования бытовало аналогичное звучание, работало это в основном на мужскую половину местного населения, которые представляли собой исключительное большинство. Контраст между произошедшим и текущим положением вещей угнетал и пробуждал дурное предчувствие. Девушка чувствовала себя здесь дорогой живностью, загнанной в красивый вольер. К слову, каким бы сияющим и новомодным он не был, факт от этого не менялся.
«Что ж, понадеемся, что тут не всякой твари по паре…» - ядовито хмыкнула она, завершая осмотр помещения и подходя к западной двери.